Первый курс - Страница 13


К оглавлению

13

– А что толку-то, от пустых сопереживаний?! Врач должен действовать умело и хладнокровно, а не стоять рядом, сопли пускать.

– Прекрасно, Коля, что ты это понимаешь. Но пойми и то, что ты пока на старте. Банальная фраза, конечно, но у тебя всё ещё впереди. И стартуешь ты, надо сказать, с довольно выгодных позиций. Что же плохого в мягкосердечии, некоторой неуверенности, сомнениях, если ты не кончаешь ими, а на-чи-на-ешь. Не хватает твердости – пожалуйста, вырабатывай характер, укрепляй. И случаев, поверь, для этого представится немало. Я ни на чём не настаиваю, но вот когда ты станешь врачом, если всё-таки станешь, и в тебе останется хоть немного, того, что с избытком имелось в начале, будет очень даже неплохо. Подумай.

– Хорошо, папа, я подумаю. Спасибо.

– Вот и хорошо. Наелся?

– Угу.

– Ну, пойдём, я тебя уложу.

Он уже несколько лет меня не укладывал! С самого моего появления в этом доме, каждый вечер, если не был занят на работе, он приходил перед сном ко мне в комнату, садился на стул рядом с кроватью, рассказывал что-нибудь, или слушал, что рассказывал я, укутывал, гладил по голове, желал спокойной ночи. У меня в жизни ничего нет дороже воспоминаний об этих «укладываниях». Я всегда жалел только об одном, что они слишком поздно начались, и слишком рано закончились.

– Ты помнишь, как в больнице лежал после интерната?

– Ещё бы.

– Как только оправился немножко, сразу стал за всеми там ухаживать, всем помогать. Мне медсёстры говорили, какой у вас заботливый, добрый мальчик. Спи, сынок, не переживай. Всё ещё сто раз переменится. Знаешь стишок «мамы всякие нужны, мамы всякие важны», авось и ненаглые медицине пригодятся. А не выйдет с медициной – значит не выйдет, ничего страшного. Ну, милый мой, не расстраивайся.

– Я тебя больше всех на свете люблю.

– И я тебя дорогой, спи спокойно.

Утром мне показалось, что наша с отцом ночная встреча была сном.

– Папа ночевать приезжал? – спросил я у Олеси.

– Здрасьте. Ты ж его видел. На кухне сидели. Заспал?

– Угу.

А сам думаю, хорошо, что не только я его видел.

– Ни свет, ни заря уж опять на работу поехал.

– А Митя дома?

– Не знаю. Может спит, а может не ночевал. Я Аркадия-то Борисыча слышала как привезли, машина подъехала, а больше вроде ничего не шумело.

– Да. Я тоже не слышал.

Поболтал ещё немного с Олесей о том, о сём, кофе выпил с булочкой, вернулся к себе. Подумал, что хорошо бы уроки какие-то поделать. Поковырялся с анатомией, потом немного в интернете полазил, поискал статейки для реферата по истории. На этом мой учебный энтузиазм иссяк. И тут вдруг стучится ко мне, кто б вы подумали. Митя! Когда и как он дома оказался – загадка.

– Ты здесь, дитя?

– Митя, привет! Вот ты-то мне, как раз, и нужен.

– Неужели?!

– Я открыл ему страницу с романом, над которым всю прошлую ночь просидел.

– Читал вот это?

– А! Давид с Ионафаном и беременный мальчик! Как же, как же, читывали.

– Вот здесь, смотри, только такая любовь имеет смысл.

– Всё это, конечно, очень трогательно, но, видишь ли, дискутировать о педиках на таком материале по меньшей мере не корректно. Миша теоретик, а я – практикующий грешник. Разные весовые категории. И вообще, там чем кончилось? Полной натуралистической идиллией. Так что…

– Ну не полной… ладно, не буду спорить. Я, кстати, вчера чуть с девушкой не попробовал.

– Что ты говоришь! А почему же «чуть»? И самое главное, почему же «не»?

– Вот так. Ничего не вышло. В общем, честно говоря, сначала ей хотелось, а мне нет, а потом, кажется, нам обоим уже не хотелось.

– Угу. Знаешь, такой анекдот есть: хачик к девице подвалил, хотел её поиметь, а она привела его домой, и своему Васе пожаловалась, мол, вот Вася, он меня изнасиловать хотел. Ну, Вася его за это поставил раком и давай своё огромное достоинство в зад пихать. И не выходит ничего, не лезет. Он девице своей говорит: «Что делать-то? Не лезет». Она ему: «На, Вась, подрежь бритовкой». А хачик на это: «Вася! Как брата прошу, попробуй ещё раз!»

– Не смешно что-то.

– Зато со смыслом, попробуй ещё раз, прошу как брата.

– Думаю, придётся в любом случае.

– Боже мой, как обречённо! По сему поводу тоже анекдот имеется, но так и быть, оставим до другого раза.

Пожелав мне быть молодцом и хорошо делать уроки, Митя удалился. А поскольку делать уроки у меня желание ещё до его прихода пропало, я решил Наде позвонить.


Глава 6


Приходится признать, что за последние пару недель я в воспитании характера не слишком преуспел. С Надей старался наедине не оставаться – малодушничал. Общались только по телефону, по интернету, и в колледже, разумеется.

Один раз навестили-таки Ярослава, но визит получился скомканный. Поговорили натянуто минут пятнадцать: он рассказывал, что после армии в уголовном розыске три года проработал, что недавно уволился, как раз, перед самым несчастным случаем, в общем-то, всё, что Надя один раз уже слышала, а я от неё знал. Ногу ему, вроде как, случайно задели, он буквально мимо проходил, когда какие-то бандюги перестрелку затеяли. И вроде бы, всё залечили ему, как следует, а в тот день, когда мы его нашли, почему-то рана открылась. Тут к нему пришла, я подумал, что невеста, а Надя, что сестра. После она мне ещё доказывала, как они похожи, но я никакого сходства не уловил. В общем, мы не так уж много потом о них говорили. Надя никакого интереса не проявляла, и я старался Ярослава больше не вспоминать. Первовзглядная влюблённость моя не то чтобы прошла, но показалась стыдной, неуместной. Да и как проявлять-то её? Что ж я, в самом деле, бегать за ним буду? Глазки строить? Глупо. Провокационных снов с его участием мне больше не снилось. И в итоге, пытаюсь по данному вопросу удержаться на прежних своих позициях: ничего такого пока мне не нужно, обожду до лучших времён. Пытаюсь, также, налегать посильней на учёбу, что не слишком хорошо удаётся.

13