Первый курс - Страница 3

Надя приехала, мы взялись за химию. Потом поглощали Олесино угощение, потом зубрили мышцы конечностей, а потом наш водитель её домой повёз. Робкая мысль и ей продемонстрировать всё тот же ролик, умерла, не успев и возникнуть хорошенько. На сегодня я уж этой передачи досыта насмотрелся, а то и навсегда. Отец со мной говорить не стал – поздно было затевать серьёзные разговоры. Просто пожелал спокойной ночи. Я, хоть и с тяжелым сердцем, но быстро заснул.

Глава 2

Наш колледж располагается прямо на территории большой больницы. Как только оказываешься поблизости, первое, что бросается в глаза, огромное количество, прямо-таки толпа, молодых людей в белых халатах. Такой у нас в колледже дресс-код: белые халаты на всех, включая первый курс и преподавателей школьных дисциплин. Обычно первокурсников к лечебным корпусам и близко не подпускают – вся практика только со второго. Но сегодня всех прибывающих огорошивали, прямо с порога отправляя бегом в больницу. Аврал. Катастрофа. В третьем корпусе наводнение. Из семи этажей затоплены с пятого по первый, нужна любая помощь, в том числе наша, неквалифицированная. Мы с Надей бок о бок помчались, куда и все.

На первом этаже, в вестибюле третьего корпуса сыро темно, тесно от людей и шумно. Те, кто могут уйти – уходят; кого-то родственники забирают; тяжёлых переводят в другие здания.

– Какой курс? – Спросила нас полная пожилая женщина, то ли врач, то ли сестра, может и санитарка – не понятно. Но нам сейчас всякий начальство. Мы хором:

– Первый.

– Идите на пятый этаж. Оттуда уже всех вывезли, поможете убирать. Вон там, по лестнице поднимайтесь, лифты не работают.

На лестнице ад настоящий: по ступеням и стенам вода стекает, дым стоит столбом, точнее пар, не видать ни черта, электричества нет во всём корпусе. А главное нам-то нужно вверх, а основной поток вниз движется: на носилках, на креслах и даже на кроватях все спускают больных. Благодаря своим небольшим габаритам мы с Надей стали продвигаться довольно успешно, но скоро сбившись со счета, решили, неважно какой этаж, зайдём в отделение, будем делать что скажут, если отправят – пойдём в другое. Зашли. Вторая хирургия. Пустой коридор. Нигде ни души. Прямо мистический триллер. Кругом всё разбросано, бумажки какие-то плавают в лужах, куски штукатурки, тряпки. Двери во все палаты открыты, постели перевёрнуты. Грязь, мрак, полное разорение.

– Таак, явно эвакуация тут никому уже не требуется, – говорит Надя, – а уборка нужна однозначно.

– Да, но мы были направлены в помощники, насколько я понял, а тут помогать, как видишь некому. Начнём убираться или подождём командование?

– Подождём. А то придёт какая-нибудь дура, разорётся, что без неё тут чужие хозяйничают.

– Может, на другой этаж перейдём? Вдруг там кто-то есть. Может, мы вообще не на пятом.

– На пятом, не на пятом, какая разница. Придёт и сюда, в конце концов, кто-нибудь. Расслабься.

Я расслабился, насколько возможно, и мы с Надей разошлись в разные стороны исследовать обстановку. Очень скоро картина бедствия мне приелась. Я лениво переходил из палаты в палату, машинально отмечал признаки беспорядка, и уже начал, было, думать о своём, когда прибежала Надя с вытаращенными глазами.

– Там труп!

– Где?!

– Во второй палате.

– Издеваешься?

– Иди, посмотри.

Она вцепилась пальцами в мой бицепс, и мы пошли.

Хоть он и закутан был в одну только простыню, я сразу понял, что никакой это не труп, а просто спит человек. Думаю, Надя это тоже сразу поняла, только ей захотелось попугать и попугаться. Потом, действительно странно и даже жутковато его здесь обнаружить, когда во всём отделении больше ни души.

– Вот уроды. Они его забыли, – прошептала Надя.

– Бред. Но, похоже, так и есть, – я тоже перешёл на шепот. – Что будем делать?

– Давай вниз спустим, а там разберёмся.

– Может, лучше позвать кого-то?

– Может-может, – передразнила Надя, – ты видел, что там творится? Хрен кого найдёшь.

– Будить будем?

– Ясное дело, будем.

– Ну, давай.

– А чё я-то?!

– Ладно. Я сам.

Стянул немного с него покрывало, заглянул в лицо. Молодой совсем человек, наверное, Митиного возраста. Красивый прямой нос, я всегда, почему-то, в первую очередь на нос внимание обращаю. Если нос сразу не понравится, потом ещё долго привыкаю к лицу, считая его отталкивающим. А это лицо мне сразу понравилось, не только из-за носа, вообще.

Очень трудно решиться разбудить вот так постороннего человека, не знаешь, как обратиться, что вообще говорить. Положил ему руку на плечо, потряс легонечко. Он сразу глаза открыл, как будто не спал вовсе.

– Вы чего, ребята?

– Наводнение во всём корпусе, эвакуируют всех.

– А. Знаю. Мне укол сделали, я отрубился. Вы на практике, что ли, здесь?

– Да. Первый день сегодня, – ответствовала Надя с мрачной кривой улыбочкой.

– Вы как себя чувствуете? – догадался я поинтересоваться.

– Так себе. Нога болит здорово.

Он поднял простыню, под которой оказался совершенно голым. Меня это не очень смутило, а Надя от неожиданности аж выпустила крепкое словечко. Впрочем, на неё могла произвести впечатление вовсе не нагота его, а нога – бедро, замотанное насквозь окровавленными бинтами.

– Перевязка нужна срочно, – поспешил я загладить неприличное выступление своей подруги.

– Что делать будем? – занервничала она.

А что мы можем сделать, зелёные первокурсники, больных видевшие, разве только гриппом – домашних своих. Ну, максимум ещё в сериале «Скорая помощь».